— Ларчик очень просто открывается, – стараясь никак, не обращаться к отцу Владимиру, пояснил врач. – У нас кровельщик трудился, недавно, которому до этого пришлось и в вашей церкви поработать, у него-то телефончик, ваш и оказался, я и рискнул позвонить. А так, у меня конечно знакомых священников до сего момента не было.
— Понятно — несколько разочарованно протянул отец Игорь.
Он-то в душе своей надеялся, что уже кто-то из его малочисленной пока паствы, порекомендовал его, как толкового, достойного священника. А кровельщика он хорошо запомнил, сколько не пытался обратить этого рабочего, чрез душеспасительные беседы, всё – впустую. Ведь крыл крышу на крестильне, а покреститься сам, так и не удосужился, и вот именно по протекции сего безбожника, он тут и оказался, оказывается. «А именно это и доказывает, что мне до толкового священника, пока далеко», — мысленно сделал себе выговор, отец Игорь, вслух же, после некоторой паузы, спросил врача. — Значит Сергей Захарович, вы хотите, чтобы я понаблюдал за этой Евой? Но уже и с ваших слов понятно, что, если она чревовещательница и говорит в своих припадках еретические вещи, то эта девушка, скорее всего — одержимая. То есть, конечно же — душевнобольная, как раньше говаривали, собственно, о всех пациентах сумасшедших домов. И транквилизаторами и психотропными лекарствами, ей не помочь. Она нуждается, прежде всего, в лечении духовном и возможно даже — отчитке. Ей нужен, способный, изгонять, злых духов священнослужитель, имеющий дар и благословление на это трудное дело, а таковых во все времена было не так много. Но прежде всего, на эту тему с родителями Евы поговорить нужно обязательно. Однако раз уж я здесь, конечно взгляну на несчастную.
— Вот-вот, заодно и второго нашего пациента посмотрите – поднялся из кресла главврач, давая понять, что пришла пора покинуть кабинет. – Он-то, вас, сам отыщет, и гарантирую, покажется ещё интереснее Евы, тем паче собеседник, в отличие от неё, очень словоохотливый и призабавнейший, доложу вам.
Выйдя из административного здания, они направились мимо лечебного корпуса, в дальний уголок, довольно обширного, больничного двора, который больше походил — на старый сквер, с аккуратными, прямыми аллеями, меж огромных, корявых деревьев. Вязы это, липы или ясени – для отца Игоря было не разрешимой загадкой. Были здесь во множестве и фруктовые деревья, но так, как стоял май, и плоды на них ещё не появились, отец Игорь не мог различить и их. Тоже и с цветами, благоухающими с многочисленных клумб. «Надо поработать над собой в этом вопросе, негоже, находиться в таком ужасном, ботаническом невежестве» — пожурил себя опять молодой священник, переводя взгляд с буйствующей, весенней флоры на встречающихся больных. Гуляющие по аллеям в длинных, пастельных тонов халатах люди, при виде врача и священника, почему-то шарахались, большей частью в сторону, от них, стараясь поспешить на другую дорожку. «Боятся, как своего врача – подумал отец Игорь, — наверное, из-за столь любимых им транквилизаторов, коими по распоряжению его, пичкают этих несчастных, поди, с утра до вечера». И будто, догадавшись о мыслях спутника, Сергей Захарович тут же, вдруг и опроверг их.
-Надо же? – удивился он вслух. – Как боятся вас, наши больные? Обычно они проявляют любопытство к новому человеку или относятся к нему, по крайней мере, нейтрально. А от вас просто бегут в паническом страхе. Кажется, они в ужасе от вашего, слишком ярко блистающего на солнце креста.
-Неужели так?! – искренне удивился, сказанному священник, пожимая в недоумении плечами. – Но это очень странно тогда.- Сам же, подумал про себя: «А ведь, это, пожалуй, и говорит о том, что здесь добрая часть просто бесноватых, а вовсе не психически больных».